И. Риолинова
Семен Яковлевич проснулся как обычно в половине шестого утра. Кашляя и сонно перебирая ногами, он прошествовал в ванную. Нужно сказать, Семен жил один, поэтому ванная комната была в его распоряжении в любое время. Он открыл кран, набрал в ладони лужицу холодной воды и умылся. Посмотрелся в зеркало, висящее, как водится, над раковиной. Из-за невидимой стены на него смотрел не человек, а нечто троллеобразное, с большими оттопыренными ушами и длинными седыми волосами. Семен Яковлевич, конечно, при его застарелой холостяцкой жизни всегда с утра выглядел не очень, но не до такой же степени.
Он еще раз умылся и посмотрелся во взбесившееся врущее зеркало, там все еще стояло это и смотрело на Семена иссиня-голубыми, до крайности удивленными глазами. Яковлевич подавил сильное и непонятное желание поговорить с собственным отражением и вышел в маленькую кухню. Сварил кофе, стараясь отвлечься и подумать о любимой работе фасовщика на конфетной фабрике. Ничего не выходило. Тролль стоял у него перед слипающимися глазами, и в семеновых судорожных воспоминаниях отчего-то улыбался.
Яковлевич не захотел включать свет в своей квартирке и смотреться в отражение себя, внутренне боясь увидеть ванное чудовище. Поэтому, нащупав, как он полагал, свой аккуратный серый костюм, Семен оделся и вышел из дома. Выходил на работу он рано, поэтому никого не встретил на лестничной площадке и около дома. До троллейбусной остановки было около получаса ходьбы, Яковлевич всегда прогуливался таким образом, думая по пути о жизни и о его холостом положении, в котором он пребывал в общей сложности пятнадцатый год своей сорокалетней жизни. Вообще женатая жизнь Семену не удавалась. Первый брак распался на третью неделю после свадьбы, второй Яковлевич не дотянул и до года. Таким образом, убедившись, что семейные отношения не его стихия, Семен смирился и стал жить в свое удовольствие. Добравшись до остановки, он как-то невзначай бросил взгляд на витрину магазинчика, стоящего рядом. Там в витрине он увидел себя в полный рост: приземистый и скрюченный, лицо выражало полное недоумение, ярко-белые волосы красиво окаймляли уши.
Семену вдруг врезалось в голову, что до этого он смотрелся только в зеркала, а самолично себя не осмотрел, трудно представить, он даже не обратил внимание на чудовищные зеленые чешуйчатые ручищи. А они ведь всегда на виду. Подозрения Яковлевича подтвердились, причем самые худшие и в самых ярких красках. Удрученный до нельзя и боящийся себя, он пугливо обернулся на людей, стоящих на остановке. Они все, как ни странно, были одного вида с Семеном. Мужчина-тролль как-то сразу успокоился и стал ждать любимого 26 троллейбуса. Войдя, он обнаружил, что общественное транспортное средство просто набито троллями, которые не обращали на Семена и друг друга никакого внимания. Яковлевич в целом был человеком недалеким, живущим простыми житейскими и бытовыми истинами, так что он принял такое глобальное изменение мира более чем спокойно.
Войдя в стены своего любимого кондитерского завода "Меньшевик", надев как положено халат, который, не смотря на глобальные изменения, так и остался халатом, Семен не преминул спросить у своего друга - Бориса, который стал практически таким же, как и он.
- Когда ты заметил?
- Что? - недоуменно ответил Борис, уставившись на друга иссиня-голубыми глазами.
- Что мы тролли? - шепотом пояснил Семен.
Борис расхохотался в свойственной ему манере, широко открывая рот и запрокидывая голову.
- Ты что? Шутишь? - выдохнул сквозь смех он. - А так натурально прямо!
Семен молча вытащил зеркало из кармана и приставил его к лицу Бориса.
- Видишь? - спросил Семен.
- Ну? - ответил Борис, поправляя чешуйчатыми пальцами платиновые волосы.
- Ты тролль, - спокойно осведомил Яковлевич.
- Знаешь! Ты сам себя видел? - обиделся Борис.
- Видел.
- Ну и как?
- Я тоже тролль. Мы все такие, - со слоновьем спокойствием отвечал Семен.
- Что ты все заладил: тролль да тролль! - Борис раздраженно фыркнул и пошел работать. Семен еще немного поудивлялся такому непониманию, но вскоре последовал за ним.
Обеденный перерыв Яковлевич любил. Потому что можно было покурить, поболтать, а еще попить чайку с конфетами, которые "оставались" на фасовке. Но сегодня обед начался плохо для Семена. Приехала машина скорой помощи, из нее вышли два тролля. Один маленький, приземистый, как и Семен; в очках. Другой наоборот раза в два больше Яковлевича, как показалось ему, весьма противный...
Семен Яковлевич сидел на кровати, застеленной грязно синим покрывалом. Рядом с ним на соседней кровати лежал тролль, думающий, что он Наполеон и пытающийся что-то бормотать по-французски. Выглянув в окошко, Семен мог увидеть аллейки, ровные и ухоженные, по ним прогуливались тролли: тихие, грустные, хотя нет - один пробежал буйно радующийся чему-то. Яковлевичу поставили диагноз - шизофрения. Люди вообще любят ставить диагнозы. Мужчина-тролль отчего-то знал, что он прав. Что жизнь, как он видел ее раньше, не более чем великая иллюзия. На самом деле, все так, как сейчас. Но люди - стадо. И если мнение толпы не совпадает с мнением единицы, последняя заведомо проиграла. Они верят в абсолютную истину, верят до тех пор, пока не убедятся в обратном. Но Яковлевич ничего доказать им не мог.